 Третий год подряд этнолингвистическая экспедиция под руководством профессора кафедры балтийских языков ЛУ, специалиста по диалектологии и топонимике Лидии Лейкумы и в тесном сотрудничестве с Санкт-Петербургским государственным университетом отправляется в Сибирь - в места компактного проживания выходцев из латвийских земель. Чтобы лишний раз убедиться: сохранить себя на чужбине способен лишь очень сильный народ.
Доктор филологии Лидия Лейкума считает, что латгалец - это во всех отношениях правильный латыш. Возможно даже - самый правильный...
Таежный романс
Профессор Лидия Лейкума (слева) с сибирской латгалкой Марией Стафецкой.
В этом году латвийские и российские культуртрегеры открыли в сибирском городе Ачинске двухнедельную зимнюю школу латгальского языка и народных традиций. Успех превзошел все ожидания: занятия охотно посещали и пожилые, и юные латгальцы. А на пятый день по прибытии в Ригу участники экспедиции получили первое письмо, написанное по-латгальски. Ученики зимней школы писали его всем миром.
Когда Лидия Лейкума говорит об этом, в ее глазах блестят слезы. Потом она показывает мне видеокадры, где российские латгальцы с воодушевлением выводят народные куплеты, доставшиеся в наследство от старшего поколения. Среди них песни Лейгу (Лиго), и я улавливаю не раз слышанное на Янов день в Латгалии немного забавное для русского уха сочетание «Йоня мотя» (Яня мате, мама Яна). И понимаю, как трудно было пронести сквозь время, расстояния, страдания свой персональный латгальский код и остаться собой.
...23 мая 1895 года Николай II подписал указ, поощряющий переселение крестьян с западных окраин Российской империи на свободные, необработанные сибирские земли. Трудности выживания на родине, нехватка земли привела в Сибирь и латгальцев. Семьи, как правило, у крестьян были многодетные - 7- 10 душ, а тут государство давало ссуду на строительство жилья, покупку коня, коровы. И двинулись латгальцы в дикие таежные места.
Часть переселенцев, не выдержав суровых испытаний и непосильного труда, умирали, часть - вернулись на родину. А те, кто остался, начали строиться, обзаводиться хозяйством, растить детей. Латгальцы - люди работящие, терпеливые, выносливые. На вольной земле стали появляться латгальские хутора, которые постепенно превращались в более крупные населенные пункты. Например, на ачинских землях Красноярского края появились большие деревни Подтаежная, Никитино, Бычки, Краевая, Ладога, Олуга, Счастливое, Богатое, Горевое, Сахарное. Многие латгальцы осели в Краснотуранском районе - была там такая большая деревня Креславка.
Кому на Руси жить хорошо
Урок латгальского языка в Ачинске ведет Илзе Сперга.
- А знаете, почему меня вообще потянуло в те края? - интригует меня Лидия. - Из-за этой самой Креславки. Я ведь родом из Краславского района Латгалии. И вот узнала, что в Сибири тоже есть своя Креславка. Когда-то это была большая деревня со своей основной, позже семилетней латгальской школой, двухэтажным костелом! В начале прошлого века там было около 300 хозяйств. Если в каждой семье росло по семеро детей, то сколько же там было народу! Правда, Креславку я уже не застала. Теперь на той земле пастбища - ни домов, ни людей. Все повымерли да разъехались. А распадаться крепкие хозяйства начали в 30-х годах, когда крестьян так обложили налогами, что они не могли прокормить свои семьи. Стране надо было выжить, а значит - с кого-то взять, вот и искали так называемых кулаков. Если ты толковый хозяин, не пьешь, не болтаешься, на земле умеешь работать, то тебя записывали в кулаки, выгребали все подчистую, сажали под арест. Такая вот коллективизация...
У Лидии Лейкумы и ее студентов-латгальцев волосы вставали дыбом от иных откровений местных жителей. Одна латгалка 1924 года рождения рассказала, как в 1931 году забрали ее отца - за то, что он прислуживал в костеле Креславки. Через два года в тюрьме он умер, оставив жену и семерых детей. Сегодня его дочь говорит: «Я даже вспоминать не хочу, как мы выжили. Выросли на траве». Многих мужчин расстреливали, хотя, по правде говоря, некоторых и убивать не надо было: они сами умирали в тюрьме лишь от одной мысли о голодной семье.
В 37-м - новая волна репрессий. Тысячи сибирских латгальцев были уничтожены в годы красного террора. Для местных властей что латыш, что латгалец - разницы не было. Забирали работников культуры и всех тех, чье образование насчитывало хоть несколько классов. Так пропал и Питерс Гроверс - учитель латгальского языка Ачинского педагогического техникума. По свидетельствам современников, его следы затерялись в местной тюрьме: вероятно, учителя расстреляли и ночью где-то зарыли.
Бог терпел и нам велел
- Так латгальцы потеряли своих мужчин, - говорит Лидия. - А потом настал черед юношей и подростков: ведь началась война и все они ушли на фронт - воевать за родину, за Сталина. Многие сложили головы, свято веря, что «отец народов» понятия не имел о море крови, пролитой опричниками за его спиной.
- Теперь жалеют о своей наивности? - спрашиваю я у профессора.
- Вовсе нет, не жалеют. Они не держат ни на кого зла. Думаю, это-то их и спасло. Мы часто копаемся в прошлом, а они лишь откровенно рассказывают историю своего рода, семьи, просто хотят, чтобы об этом знали. Без всяких обид говорят: «Очевидно, такова была наша судьба». Некоторые пожимают плечами: и что это дедам вдруг вздумалось сюда ехать?
- С 1926 года латгальцы официально были признаны самостоятельным народом, в России работали латгальские школы, а в Ачинском педтехникуме даже было открыто латгальское отделение, проводились подготовительные курсы для будущих учителей латгальских школ. Наверное, поэтому народу удалось сохранить свой язык?
- По данным «Экономической географии» 1908 года издания, из прибалтийских областей в Сибирь прибыло 32 тысячи переселенцев из Видземе и Латгалии. Они компактно расселялись на территории Ачинского, Красноярского, Краснотуранского, Минусинского и Абаканского и других округов. К слову, в ходе трех наших экспедиций мы освоили большую часть этого маршрута. Наши соотечественники старались селиться целыми кланами, семьями поблизости друг от друга - в соседних хуторах. Они пользовались одним языком и почти не имели контактов с окружающим миром.
Со временем у них стала появляться своя интеллигенция - с конца 20-х годов началась политика внедрения образования, в национальных школах понадобились учителя. В этот период готовились педагогические кадры, школьные программы и учебники, на латгальском языке выходила газета «Тайснейба» и журнал «Цейняс каругс». В Ачинске 30-х годов был свой театр и радиопередачи на латгальском языке. Осенью 1937 года это все прекратилось, школы закрылись, часть латгальцев преобразовалась в русских. Детдомовских детей - а их после войны оказалось много - записывали русскими. Так что латгальский язык сохранялся лишь в устной форме - его передавали из поколения в поколение. А по данным переписи населения 2002 года, латгальцами записались около тысячи жителей Красноярского края и Хакасии. Но ведь мой народ живет еще и в Омской, Кемеровской, Новосибирской областях.
Потерянная родина
- И многие из них знают латгальский язык?
- Конечно нет! Но даже не зная языка и не сохранив католичество - веру своих предков, они все равно предпочитают называться латгальцами. Внуки моего поколения уже вряд ли когда-нибудь заговорят по-латгальски, но вместе с тем они и не говорят: «Мы - русские». Им интересно узнать о своих корнях: как так, думают они, у других есть все - язык, культура, вера, а мы как будто всеми забытые, словно ошибка природы. Но латгалец - это не ошибка природы, это во всех отношениях очень правильный латыш, быть может, даже самый правильный. Он более открытый, чем остальные. Терпеливый, работящий, скромный. Неглупый - просто не умеет блистать тем, что у него есть. Наивный, доверчивый, и это не идет ему на пользу. Я чувствую российских латгальцев как родных, но у меня мало возможности помочь им так, как они этого заслуживают. Могу выслать им снимки, конфетки, но это ведь чепуха! Вот если бы забота о них была поставлена на государственный уровень, если бы они могли почаще приезжать сюда, чтобы общаться со своим народом, это было бы бесценно.
- Бывший министр интеграции Нил Муйжниекс бывал в Омске...
- Никто из государственных мужей так и не добрался до латгальцев, тем более что у нас в стране их как бы и нет. Легче же съездить на экскурсию в Нижнюю Буланку или в Красноярск на самолете слетать. А вот по захолустным деревням да на перекладных - там мошкара кусачая и змеи водятся...
- А сами российские латгальцы не хотят вернуться на родину?
- Я этот вопрос старалась там не задавать. Они очень интересуются Латвией, Латгалией, расспрашивают, что и как. Многим довелось побывать здесь, но в основном в советское время, а сейчас они приехать не могут: пенсии мизерные, 18 латов по курсу, зарплаты тоже невелики - куда ехать с такими деньгами? Для них Латвия осталась светлой мечтой, которая не может исполниться, а может только присниться во сне. Несбыточная иллюзия. Потерянная родина, и, к сожалению, уже навсегда...
Справка
На филологическом факультете ЛУ есть бакалаврский курс «Латгальский письменный язык», который весьма востребован у студентов - выходцев из Латгалии и не только. Читает лекции Лидия Лейкума, которая, к слову, является одним из авторов латгальской азбуки.
Нюанс
Согласно закону государственным языком в ЛР является латышский, латгальский же определен как его разновидность. По мнению профессора Лейкумы, с научной точки зрения нечестно называть латгальский язык диалектом или говором, а разновидность - вообще понятие растяжимое. Письменная латгальская традиция ведет отсчет с середины XVIII века. Ни на говоре, ни на диалекте, ни на разновидности не издаются книги и словари, их не изучают в школах. Латгальский язык имеет свой грамматический строй и речевую систему. До конца 1960-х годов в СССР латгальский язык наравне с латышским и литовским официально считался одним из трех живых балтийских языков. |
